Вечные огни Апшерона, гора Янардаг

С древних времён Азербайджан известен как Страна Огней. И это неспроста. Апшеронский полуостров богат нефтью и газом. Выходы горящих газов на поверхность считались божественным таинством и привлекали сюда людей со всех концов света. Ещё с древних времён в Баку собирались огнепоклонники, строили свои храмы на священных огнях. Один из них - храм огня Атешгях, до сих пор является одной из туристических особенностей города.

Побывавшие на Апшероне путешественники часто описывали таинственные огни в своих путевых заметках. Вот например, как описывает увиденное известный турецкий путешественник 17 века Эвлия Челеби в своей Книге Путешествий: "В бакинских нахие (область) есть ряд местностей, непригодных для хозяйства, [так называемые] «шуре». Если человек или лошадь ступят сюда и замешкаются, то обжигают себе ноги. Проезжающие караванщики, выкопав в таких местах яму, быстро ставят в нее медную посуду [с едой], и еда в них мигом сваривается от жара земли. Удивительна божья мудрость!"

Интересные заметки о Бакинских огнях оставил и знаменитый писатель Александр Дюма, побывавший здесь в 1858 году. Вот несколько отрывков из его книги "Кавказ".

"...Зороастр (по - пехлевийски Зарадог, по - синдски Заретоштро, по - персидски Зердушт) - основатель или, точнее, преобразователь религии Парсов. Он родился в Мидии, или в Азербайджане, или в Атропатене, по всей вероятности, при царствовании Гиштаспа, отца Дария Первого." <....> "Этих людей мы и отправились посетить в их священном месте - храме огня Атешгях." <....> "По окончании священнодействия мы стали осматривать внешние колодцы. Самый глубокий из них имеет около шестидесяти футов глубины. Из него некогда черпали воду; правда, вода его была солоноватой. Однажды она вдруг исчезла. Чтобы узнать, что с ней сталось, в колодец бросили паклю: он мгновенно воспламенился и с тех пор больше не угасал. Одному было опасно над ним наклоняться: от испарений могла закружиться голова, а потеряв голову, в свою очередь, ноги могли бы лишиться земли, и тогда быстро можно было бы оказаться горючим подземному огню. По этой причине колодец окружили парапетом. Остальные же колодцы приходятся вровень с землей; на их отверстия кладут решетку, а на эту решетку камни, которые менее чем за двенадцать часов превращаются в гипс."<....>

Все утро дул сильный ветер и море штормило; но вот ветер улегся, и море утихло, так что г-н Фрейганг надеялся показать нам сказочное зрелище, которое можно увидеть только в Баку. Тем зрелищем являются морские огни. Мы также должны были пойти в мечеть Фатимы."<....> "Мы снова сели в барку, где нас ожидали гребцы, и продолжили наш путь к мысу Баилов. Ночь была тиха и очень темна. Несмотря на это спокойствие, в море поднялась небольшая зыбь, предвещавшая близость шторма. Эта зыбь только увеличила бы живописность зрелища; но нам следовало поторопиться, так как, появившись раньше, чем мы его ожидали, ветер мог и вовсе нас лишить этого представления. Минуту мы искали место, где было замечено вскипание воды. Впрочем, его легко было найти, ориентируясь на запах нефти. Вскоре один из матросов сказал г-ну Фрейгангу :
- Это здесь, капитан.
- Хорошо, делай, что полагается, - ответил тот ему,- предвкушая наше удовольствие от сюрприза.
Матрос взял в обе руки по пучку пакли, зажег их от фонаря, поднесенного товарищем, и бросил оба пучка за левый и за правый борт. Мгновенно море вокруг нас воспламенилось, и это на протяжении целой четверти версты.
Воображаю, каким ужасом был охвачен первый, кто, проходя этим местом, зажег свою сигару бумажкой и, бросив эту бумажку в море, увидел, как море разгорелось, подобно огромной пуншевой чаше.
Наша лодка походила на лодку Харона, переправляющуюся через реку ада; море превратилось в настоящего Флегетона. Мы плавали буквально посреди пламени.
К счастью, это пламя чудно-золотистого цвета было прозрачно, как пламя спирта, и мы едва ощущали его приятную теплоту. Избавившись от волнения, мы смогли понаблюдать еще более внимательно за этим фантастическим зрелищем. Море горело более или менее обширными островками; некоторые из них были шириной в круглыйстол на двенадцать персон; другие - величиной в тюильрийский бассейн; мы плавали в проливах, хотя время от времени наши гребцы по приказу капитана перевозили нас поэтим горящим островкам. Это, безусловно, самое интересное и самое завораживающее зрелище, которое только можно было бы увидеть и которое, я думаю, нигде, кроме как в этом уголке мира, не встречается...."

А вот что увидел и записал А.П. Боголюбов в своих "Записках моряка-художника" (1861-62): "Возвращаясь вечером или ночью домой в Баку, по дороге я видел чудную картину. Было тихо. Пастух согнал своё стадо в кучу и, пробуравив дыры в песке, зажёг природный газ, который 8-ю высокими столбами служил оградой и освещением и охраной баранов."

Также интересны описания Б.Брандта (1900): "Этот зной, раскаленное солнце, отсутствие зелени и воды угнетают дух, лишают жизнь всякой поэзии, обращают человека в раба унылой повседневности. Только в такой атмосфере мог возникнуть культ огнепоклонства, которым Баку славится с незапамятных времен. Возникновению этого культа значительно способствовало другое оригинальное явление местной природы - так называемые вечные огни, которыми изобилуют окрестности Баку и составляющие не что иное, как выход подземных нефтяных газов на земную поверхность. Газы эти, которыми в древности пользовались для поддержания вечных огней в храмах, в настоящее время утилизируются для жжения извести. По свидетельству немецкого проф. Энглера (Engler, Das Erdol von Baku. Stuttgart 1886, § 14-15), посетившего Баку в 1885 г., вся известь, употребленная для бакинских построек, была приготовлена подобным образом в окрестностях Сурахан. На пути от Сурахан в Балаханы Энглер заметил не менее 70 мест, где были навалены груды известкового камня, через которые выступало пламя из маленьких отверстий в земле, служившее для их сжигания. Как только известь была готова, отверстия затыкались, наваливались новые груды известкового камня, отверстия вновь открывались, и выступающий газ вновь зажигался. Точно также газ этот употребляется на керосиновом заводе «Бакинского нефтяного общества» в Сураханах для освещения и для топки.
Выход подземного газа, однако, замечается не только на суше, но и на самом Каспийском море. Это интересное явление можно и теперь наблюдать в известных определенных местах Каспийского моря неподалеку от порта, если бросить на поверхность воды пучок зажженной пакли. Выступающий из морского дна газ при этом вспыхивает ярким пламенем и горит на пространстве нескольких квадр. сажен. Только ветер и волны в состоянии потушить это пламя, представляющее в высшей степени интересное зрелище на поверхности воды среди ночной тьмы."

Выходы горящего газа на поверхности сохранились и в наше время. В небольшом посёлке Мехеммеди на Апшеронском полуострове близ Баку находится гора Янардаг. Слово «Янар» в переводе с азербайджанского языка означает «горящая», а «даг» - «гора». И эта гора действительно горящая - не в переносном, а в прямом смысле! Склон горы охвачен пламенем днем и ночью на протяжении многих лет. Здесь из верхних слоев почвы испаряется природный газ. Загораясь, он создает впечатление, что гора горит. С этой горой связано множество легенд, а местные люди считают горящую гору священной и поклоняются ей.

С 2007 года Янардаг взят под охрану государства, и его территория объявлена Государственным историко-культурным и природным заповедником. Посмотреть на это чудо природы приезжают многочисленные туристы со всех концов света.

Фаик Насибов, 2011